Путешествия и рыбалка на Дальнем Востоке России

Сахалин – это длинный и узкий остров, восточный берег которого омывает Охотское море. С запада Сахалин отделен от материка Татарским проливом – так называют неширокую северную часть Японского моря. На карте остров очень похож своими характерными очертаниями на осетра. У него длинный, вытянутый на север нос (полуостров Шмидта), большая открытая пасть (Сахалинский залив), торчащий в Охотское море острый спинной плавник (полуостров Терпения) и доходящий почти до Японии узкий двухлопастный хвост. Верхняя (восточная) лопасть хвостового плавника этой почти тысячекилометровой «рыбы» называется полуостров Анива, а западная – полуостров Крильон. Крильон - довольно большой полуостров: около 90 километров в длину и от 20 до 40 - в ширину. Расстояние от его южной оконечности до Японии (остров Хоккайдо) всего 47 километров; через разделяющий их пролив Лаперуза проходит ветвь теплого Цусимского течения. Поэтому климат на Крильоне самый теплый и мягкий на всем Сахалине.

Карликовый сахалинский бамбук покрывает склоны острова густыми «джунглями» высотой до пояса. Ходить по нему очень сложно – все равно что пробираться через щетку, положенную вверх щетиной.

Сахалин уже нельзя отнести к нетронутым территориям. Здесь немало дорог, довольно велика плотность населения.  В сравнении со многими другими  территориями Дальнего Востока природа острова сильно изменилась в результате деятельности человека. Знаменитые сахалинские леса очень сильно пострадали от рубок и пожаров – и при японцах, и после войны, когда весь остров снова стал принадлежать России. Рыбы в сахалинских реках еще немало, но первое свидетельство неблагополучия уже налицо – почти исчез сахалинский таймень. Этот уникальный вид является древнейшей лососевой рыбой – он имеет возраст порядка 40 миллионов лет! Еще двадцать лет назад таймень попадался во многих реках острова, а кое-где его было довольно много. Поймать на спиннинг или со льда метровую рыбину было совсем несложно, а изредка попадались гиганты длиной до полутора метров и весом килограммов в 40 и больше! Но это уже стало преданием. На Сахалине осталось буквально несколько рек, где таймень еще попадается, а в большинстве мест он исчез или почти исчез. Недаром он занесен в Красную Книгу России, но это не спасает исчезающих гигантов – вид непромысловый, поэтому реально его никто не охраняет. Мне приходилось видеть свежевыловленных небольших тайменей, которых открыто продавали на базаре Южно-Сахалинска. Это краснокнижный-то вид!

В начале июня знаменитое сахалинская трава в пойме реки Могучи еще не достигла полного роста, но человека она уже скрывает с головой.

Сахалинский таймень - самый лучший индикатор состояния лососевой экосистемы. Точно так же наличие амурского тигра является лучшим свидетельством здоровья тайги. Если в лесу есть тигры, значит, и копытных достаточно, и браконьеров не слишком много, и нет больших рубок... Таймень страдает и от любительского, и от промыслового вылова, а как вид, тесно связанный с пресными водоемами, и от загрязнения воды тоже. И исчезает он первым. Горбуша, напротив, может год за годом заходить в очень загрязненную в нижнем течении реку - или в такую, где ее всю вылавливают браконьеры. У горбуши нет хоминга, то есть возврата на место рождения. А таймень заходит строго в «свою» реку; если всех тайменей выловить, стадо не скоро восстановится. Чтобы сохранить этот вид, нужно спасти от разрушения его среду обитания – лососевые экосистемы. Для этого нужно создавать специализированные лососевые заказники, где будут сохранены эталоны различных природных комплексов Дальнего Востока. Охранять там будут не только лососей, но и всю экосистему с лесом, речками и морским прибрежьем. Самым перспективным для этого местом на Южном Сахалине является полуостров Крильон.

На Крильон мы собрались с Сергеем Макеевым, главным ихтиологом Анивского района (он работает в Сахалинрыбводе). Сергей – автор идеи создания здесь лососевой охраняемой территории и активный ее «проповедник». Основная цель нашей поездки – обследовать территорию будущего заказника с точки зрения спортивной рыбалки. Часть средств на его содержание и охрану планируется получать за счет отчислений от организации здесь экологического туризма, в частности, спортивной рыбалки по принципу «поймал-отпустил». Наиболее интересными для рыболовов видами здесь будут тихоокеанские лососи (сима в мае-июне, горбуша в июле) и гольцы (мальма и кунджа). На поимку тайменя в ближайшие годы всерьез рассчитывать не стоит – уж слишком его на Крильоне осталось мало.

На «Уазике» мы доехали до реки Тамбовка, переехать которую наша машина не может, дальше приходится идти пешком. Берег моря здесь проходимый, скальных прижимов-непропусков нет. Под сыпучим береговым обрывом расположен довольно широкий песчаный пляж. Доходим до реки Кура и останавливаемся на ночлег у ихтиологов на полевой базе лаборатории воспроизводства лососевых СахНИРО. Здесь ведется учет заходящих на нерест лососей, ученые подсчитывают и скатывающуюся в залив Анива лососевую молодь.

Нижнее течение реки Кура в малую воду

С утра мы с Сергеем пошли вверх по реке Кура. Это небольшая речка длиной около 30 километров, у впадения в море она имеет ширину от 10 до 15 метров и довольно значительный уклон. В межень глубина Куры во многих местах составляет не более 10-15 сантиметров. На дне часты выходы коренных пород, которые образуют небольшие пороги; паводковые воды выбивают под ними небольшие ямы. Берега Куры во многих местах высокие, поросшие густым лесом.  

Весеннее половодье прошло, речки Крильона обмелели. Сейчас, в начале июня, основной ход симы уже закончился, но имело смысл поискать ранее зашедших в реки лососей на отстоях. В подходящих местах я ловил на мокрые лососевые мухи на крючках от #2 до #6, но поклевок не было. Крупная кунджа уже скатилась на нагул в море и в пресной воде не попадалась. Небольшие сухие «скользящие» мушки, имитации взрослых ручейников, хватала молодь симы и мелкая кунджа, ничего более интересного не попадалось.

Небольшая мальма попадалась на стримеры, имитации мальков лососей.

В реках Сахалина в этот период идет скат молоди тихоокеанских лососей, в основном горбуши. Стайки мелких, в среднем не больше спички, серебристых мальков держались у берега, немало их было и в отшнурованных ямках на речных косах.  Очевидно, этот доступный корм должен быть основой рациона всех местных хищников. Я привязал к поводку плавающего шнура несложную имитацию одной из этих полупрозрачных рыбок (мушка «Малек Горбуши»), и клев сразу улучшился. В течение часа я поймал немало самой разной рыбы. Попадалась мелкая кунджа длиной до 30 сантиметров, реже встречалась небольшая жилая мальма синевато-серой окраски с яркими красными точками. Ловилась и мелкая сима – серебристая покатная молодь, а также карликовые самцы с более темной окраской и оранжевой полоской на боку. Молодь симы очень похожа на радужную форель, довольно близким родственником которой она является. Попадалась и красноперка. Это единственная карповая рыба, которая может выходить на нагул в морскую воду. В общем, все обитатели реки активно кормились нежными, серебристыми мальками.

Проходная красноперка тоже кормится лососевой молодью

В одной ямке глубиной не более 70 сантиметров я заметил характерные всплески – как будто кунджа или мальма весом с килограмм «бьет» мальков. Забросил легкую приманку поперек реки, провел ее толчками под самой поверхностью воды, и сразу же ощутил поклевку. Но это оказался не голец, а небольшая сима, еще серебристая, но уже с первыми признаками брачного наряда. Наконец-то! Оказалось, что взрослая, недавно зашедшая из моря сима занимает ямки и «траншеи» в скальном дне и, подобно питающимся в пресной воде хищникам, нападает на стайки мальков. В этот день я поймал на ту же мушку еще несколько самцов и самок симы. Все они оказались просто крошечного размера - мельче горбуши! Длина пойманных рыб была от 35 до 45 сантиметров. Я не знаю, глотает ли сима схваченных мальков, но кормиться в пресной воде она точно пытается. Это является еще одним доказательством ее близости к «благородным», не погибающим после нереста лососям. Сима является промежуточным звеном между более древним видом - радужной форелью - и «молодыми», появившимися относительно недавно тихоокеанскими лососями.

Сейчас на Крильоне в разгаре скат молоди горбуши в море. Пользуясь этим, все местные рыбы активно кормятся нежными серебристыми мальками.

После обеда мы встретили проезжавших по морскому берегу рыбаков-промысловиков. Нам повезло – они согласились подвезти нас до крайней точки нашего маршрута – реки Могучи. Могучи больше всего подходит для обитания сахалинского тайменя, раньше его здесь было много. Говорят, что таймень до сих пор здесь попадается. Если удастся организовать заказник, есть шанс на восстановление этой изумительной рыбы. Но с точки зрения рыбалки речка нам вовсе не приглянулась. На протяжении первых километров от моря Могучи почти не имеет уклона, она выглядит как глубокая канава с темной водой и почти без течения. По обрывистым берегам растет густой, переплетенный лианами лес с нижним ярусом из знаменитого сахалинского высокотравья. В общем, и ходьба тяжелая, и заброс почти нигде не удается сделать. К тому же такую речку почти невозможно прочитать – течения нет и дно не просматривается.

Карликовый самец симы – это пестрятка (parr), созревшая не выходя в море. Таки рыбы отличаются от живущей в реке молоди симы более темной, яркой окраской. Обратите внимание на розовую полоску, делающую эту рыбку похожей на микижу (радужную форель). Они действительно родственники – сима представляет собой промежуточное звено между благородными лососями (форель, семга) с одной стороны, и тихоокеанскими лососями (кижуч, кета, чавыча, нерка и горбуша) – с другой.

После обеда мы снова взяли рюкзаки и двинулись в обратный путь. От устья реки Могучи до следующей речки – Найча – порядка 7 километров. Здесь на широкой приморской равнине видны остатки нескольких брошенных домов. В балке на устье впадающего в реку Найча ручья мы и заночевали, рассчитывая назавтра пройти вверх по реке и порыбачить. На рассвете я вышел к устью реки, где образуется небольшой лиман длиной несколько сотен метров. Здесь держалось множество кунджи. Судя по всплескам, рыба активно кормилась горбушовой молодью. Клев был отличный, правда, рыба попадалась в основном некрупная. Моя снасть - удочка 7 веса, плавающий шнур и легкая, идущая почти по поверхности имитация малька. Потрепанная накануне мушка после десятка поклевок совсем развалилась, а другой с собой не было. Пришлось связать похожую приманку прямо на берегу, отрезав ножом часть перламутрового люрекса от крупного лососевого стримера. Работа очень несложная - отрезком тонкой лески я закрепил люрекс на затылке крючка #8, обмотал вокруг цевья и, завернув назад, окончательно примотал у колечка. На обратном пути к стоянке мне удалось увидеть сахалинских мустангов – диких лошадей. Одичавшие лошади живут на устье реки Найча уже несколько лет. Сейчас, летом, лошадям привольно, а вот как они переживают зиму, когда полуостров заваливают знаменитые сахалинские снега?

 Сахалинские "мустанги" - несколько лошадей уже несколько лет живут на устье реки Найчи  

После завтрака мы с Сергеем пошли  вверх по реке. Речка Найчи оказалась самой симпатичной из виденных в этом походе речек. Размером она примерно как Кура, но имеет несколько меньший уклон. Скальных выходов в ее нижнем течении меньше, но больше участков с заломами и  вообще всяких удобных для отстоя рыбы мест. Рыбалка оказалась такой же, как и в Куре, и рыбы попадались те же самые – кунджа, мальма и красноперка. Ловилась и сима. Это очень приятная ловля, хотя рыба по размеру не идет ни в какое сравнение  с той, что заходит в реки Северного Приморья. На Крильоне можно (и даже нужно) использовать очень легкую, хариусового класса снасть и тонкие поводки. Лучше всего в условиях малой воды применять поводок диаметром 0,2 мм и легкие стримеры на крючках # 8 или 10.  

Реку Найчи и ее притоки пересекают низкие скальные гряды, образующие удобные стоянки для рыб

Основные места отстоя симы в речках юга Сахалина – провалы и траншеи в скальном дне перекатов и ямы ниже порогов. Кроме того, она держится на плесах под заломами и крутыми берегами. Сима заходит в реку за 2-3 месяца до нереста и движется по реке очень медленно, подолгу отстаиваясь в подходящих местах. Обнаружить рыбу мне удавалось только в таких точках, где дно не просматривалось с берега даже в поляроидных очках. Находящаяся в таких отстоях сима активно интересуется происходящим вокруг, поэтому ее бывает несложно обнаружить по «игре» - характерным тихим всплескам, повторяющимся в одном и том же месте. Похоже, стоящая на небольшой глубине рыба не перемещается по плесу и обращает внимание только на то, что происходит у нее прямо над головой. Но когда сверху проходит стайка горбушовых мальков, она не может удержаться и нападает на них.

Проходная сима южного Сахалина отличается очень мелкими размерами – в среднем она мельче горбуши.

В море сима является хищником, она неплохо ловится на дорожку с моторной лодки с использованием блесен или воблеров. В реке она первое время ловится на спиннинг, но в основном на небольшого размера приманки. По словам опытных сахалинских рыболовов, когда сима подольше постоит в реке, она почти перестает клевать на блесны, но начинает активно хватать насекомых в толще и на поверхности воды. В это время ее наверняка можно с успехом ловить на сухую муху. В будущем году это нужно будет обязательно проверить!

Похоже, что подобно своему родственнику, камчатской семге, только что зашедшая из моря сима ведет себя как типичный проходной лосось. Но после пребывания в реке она «вспоминает» свои пресноводные привычки, приобретенные до ската в море, и превращается в «форель». Это значит, что сима, хотя и не может переваривать пищу, выбирает для стоянки удобные для нагула места с обилием корма и даже пробует кормиться. Поэтому ловить ее нужно так, как мы ловили бы питающуюся рыбу, предлагая ей точные имитации мальков или насекомых.

Грузовик заглох посреди моря. Шел прилив, и нам пришлось «спасаться» по грудь в холодной воде. Правда, нам предстояло еще идти 17 километров пешком, так что была возможность согреться.

На обратном пути нам повезло – попался попутный грузовик. До реки Кура доехали быстро, но дальше случилось неприятность. Шел прилив, и устье речки стало слишком глубоким для переезда. Водитель, как обычно, стал объезжать его по прибрежному мелководью и взял чуть мористее, чем нужно. В результате машина заглохла, а наступающий прилив вынудил нас срочно эвакуироваться вброд. Залив Анива является самой теплой частью Охотского моря, но в это время вода еще просто ледяная. Пришлось раздеваться и с молодецкими криками и уханьем перебредать на берег. Водитель с приятелем остались у костра ждать отлива и случайной машины, а мы с Сергеем взвалили на спины рюкзаки и, пообещав сообщить «куда следует», пошли на север, к Ульяновке. Там нас должна ждать машина.

   Малек горбуши

Крючок – лососевый # 8-12, или любой с цевьем средней длины.

Нить – красная (или тонкая леска).

Хвост – несколько прядей перламутрового люрекса (Pearl Flashabou или Pearl Crystal Flash).  

Тело – обмотанные вокруг цевья крючка пряди перламутрового люрекса поверх серебристого люрекса или фольги.

Крыло – пряди перламутрового люрекса.

    Смолт

Крючок - # 4-8 или двойной # 8-10, с длинным цевьем.

Нить – бесцветная (тонкая леска).

Хвост - пучок бородок от серого полосатого пера дикой утки или полосатого пухового пера.

Тело - серебристая фольга или люрекс, поверх – перламутровый люрекс.

Обкрутка - намотанная по спирали полоска голубого люрекса.

Крылья - смесь белых и синих волосков или бородок перьев между двух узких, серо-пестрых петушиных перьев.

Надкрылья - несколько длинных полосок серебристого или перламутрового люрекса.

Горло - пучок бородок от серого полосатого пера дикой утки.

Головка – намотка из перламутрового люрекса, на боках которой нарисован глаз или полосатого пухового пера.